Марио Пьюзо - Крестный отец

Опубликованный в 1969 году роман до сей поры остается лучшим произведением о мафии.Но это книга не только о мафии.Это книга о законах поведения в человеческом обществе. О том, как выстраивать отношения. О том, как не дать чувству собственной значимости одержать над Вами победу.О том, что существенно и не существено в этой жизни. О том, как противостоять самым неблагоприятным обстоятельствамКнига гораздо сильнее, тоньше и правдивее широко известного фильма Ф. Копполы.К сожалению, перевод книги, который гуляет по Сети, совершенно отвратительный: пропущены лучшие куски ''оригинальной'' книги (например - разговор Хейгена с Вольцем), практически в каждой фразе идет отсебятина, изложенная к тому же крайне корявым языком.Публикуется лучший на сегодняшний день ''советский'' перевод от Марии Кан.Для любителей английского также прилагается оригинальный текст книги.Читайте классику и учитесь: ''Хейген терпеливо слушал. От такой фигуры, как Вольц, он ожидал большего. Неужели человек, который так глупо себя ведет, смог возглавить компанию, ворочающую сотнями миллионов? Тут есть над чем поразмыслить ― тем более что дон подыскивает себе что-нибудь новое для помещения капитала, и, если в киноиндустрии заправляют подобные дубы, может быть, это как раз то, что нужно. Ругань не трогала Хейгена совершенно. Искусству вести переговоры он обучался у самого дона. Никогда не сердись, внушал ему дон. Никогда не угрожай, заставь человека здраво рассуждать. Главное искусство состояло в том, чтобы не замечать ни оскорблений, ни угроз, подставлять левую щеку, когда тебя ударят по правой. Хейгену довелось быть свидетелем того, как дон восемь часов просидел, глотая оскорбления, в усилии урезонить оголтелого гангстера с манией величия, поднявшего вокруг себя много шума. Восемь часов, ― а потом дон Корлеоне беспомощно вскинул вверх ладони и, обращаясь к тем, кто сидел за столом, сказал: ― Да нет, этот человек не понимает, когда с ним хотят спокойно разобраться. ― И размеренной поступью вышел из комнаты. Гангстер побелел от страха. За доном побежали вдогонку, вернули его. Переговоры увенчались соглашением, но через два месяца гангстера застрелили в его любимой парикмахерской.(...)-Девочка была красива, и притом лучшей в постели я не пробовал, - а уж я их перепробовал по всему свету. Умела высосать мужчину досуха, что твой насос. Но вот является Джонни со своим приторным тенорком и опереточными итальянскими чарами, и девочку поминай как звали. Все променяла на него, а из меня сделала посмешище. В моем положении, мистер Хейген, непозволительно выглядеть смешным. Я должен рассчитаться с Фонтейном.Вот теперь Хейген был действительно поражен. Чтобы зрелый человек, состоятельный, солидный, мог принимать во внимание такую чепуху, когда решается дело - и дело столь нешуточное? Непостижимо! В мире Хейгена - мире Корлеоне - красота и интимные достоинства женщин не имели никакого отношения к деловым вопросам. Считалось, что это твое частное, личное - кроме, конечно, тех случаев, когда речь шла о браке или семейной чести. Болван - ох, что за болван! - думал Хейген. Советник президента, хозяин крупнейшей в мире киностудии. Определенно, дону есть смысл вложить деньги в кинобизнес. Причем этот субъект понимает все слова буквально. Не видит, что за ними стоит...- Благодарю вас за угощение, за приятный вечер, - сказал Хейген. - Вы не могли бы помочь мне добраться в аэропорт? Пожалуй, я не останусь ночевать. - Он взглянул на Вольца с холодной улыбкой. - Мистер Корлеоне предпочитает узнавать дурные новости сразу.''