Церковь и время. — 2003. — № 2 (23). — С. 104-127.Михаил Дунаев рассматривает постмодернизм с разных точек зрения, как историческое явление, истоки которого находятся в Возрождении (как возврат к язычеству), и как психологическое явление, стремление к самоутверждению." . . . Самоутверждающийся человек сумел исказить и этот дар, вследствие чего творчество в конце XX столетия обнаружило в себе многие гибельные потенции. Они проявили себя прежде всего в сфере художественной деятельности. Ибо при абсолютизации красоты, при неразличении двойственности ее природы, художник легко впадает в соблазн служения бесовскому началу. И тем самым содействует не просто тяготению человечества ко греху, но погружению его в апостасию, захватившую ныне едва ли не большую часть мира. В искусстве это проявило себя в том явлении, которое обозначается ныне термином постмодернизм.
Одно из важнейших проявлений богоотступничества активно насаждается в современной эстетической стихии . . ."
